Кагбэ авторское слово:

Что-то не получается с публикацией этих букв. Очевидно, гадость все-таки изрядная
Не буду класть в критику, у кого получится осилить - ругайте здесь. Или хвалите, тоже можно

Коллекционер

Мы только куклы, вертит нами рок, —
Не сомневайся в правде этих строк.
Нам даст покувыркаться и запрячет
В ларец небытия, лишь выйдет срок.
О. Хайям

Темная комната с низким, характерно изгибающимся потолком и голыми гладкими стенами напоминала гроб изнутри. Впечатление немного портили массивная железная дверь, ведущая строго на север и два окна, прорубленные в противоположной стене и забранные металлическими решетками без рам.
Пожилой некромант задумчиво глядел через одно из них на окрестности своей черной цитадели, коими являлись опаленные магическим гневом холмистые пустоши, где выл и злобствовал ветер. Мысли его плыли, плавно перетекая одна в другую, принимая странные геометрические формы и психоделические оттенки.
Внезапно за его спиной раздалось застенчивое покряхтывание. Некромант резко вышел из транса, мгновенно повернулся на каблуках и уставил свой гневный взор на скелета-прислужника. Тот стремительно отпрянул в неподдельном ужасе, воздел верхние конечности к потолку и быстро — насколько позволили магические шарниры — упал на колени. Затем одним движением, держа костяные руки над головой, простерся по каменному полу, слегка вздрагивая перегруженными магическими мышцами.
Черный маг молча пнул существо и отворил тяжелую бронированную дверь, бесшумно повернувшуюся на эфирных петлях и чуть не растерзавшую зомби дворецкого, стоявшего за ней навытяжку. Зомби проворно отскочил, одновременно отвешивая подобострастный поклон, что для мертвяка было верхом акробатической науки.
Старый некромант вышел из комнаты Мрачных Дум, преследуемый осторожно ползущим за ним скелетом. Одним движением руки он вернул мощную железную плиту на место — скелет в это время проскочил у него между ног и был таков. Зомби дворецкого, робея под тяжелым взглядом хозяина, любезно прорычал:
— Милорд, осмелюсь доложить, жрачка в столовке, сэр! Изволите откушать или выбросить дохлым свиньям?
Чародей, не нарушая собственного молчания, двинулся мимо него по коридору в сторону камбуза. Зомби с хрустом вправил плечо, вывернутое во время исполнения поклона-увертки, и ринулся следом за хозяином, хромая сразу на обе ноги.
Высокая темная столовая имела вид прямоугольного треугольника — некромант вообще любил ровные геометрические формы и пропорции в архитектуре. От гипотенузы к прямому углу тянулся грубо ошкуренный дощатый стол, покрытый занозами, зарубками и пятнами сомнительного вида. Маг уселся у той главы стола, что была ближе к прямому углу помещения.
Зомби дворецкого уже вел к нему чертову дюжину скелетиков-поварят. Те быстро заставили стол разнообразной дымящейся, булькающей, поквакивающей и шипящей снедью, от которой поднимались жутчайшие запахи, сливающиеся в необыкновенный смрад. Сам дворецкий встал столбом возле кресла хозяина, стараясь особо не бросаться в глаза, но всем видом показывая готовность служить.
Некромант проглотил голодную слюну и придвинул свое кресло к столу. Поварята обменялись довольными оскалами — ухмыляться им не позволяла физиология мертвецов — и выбежали из столовой. Старый черный маг поддерживал свои силы при помощи живой и мертвой протоплазмы, и повара старались выбирать для него самые аппетитные куски того, что с большой натяжкой можно было назвать пищей.
Некромант ловко подцепил кусок холодца из рыбьего жира при помощи обглоданной кости непонятного происхождения и отправил в рот. Затем он взял свежую газету, которую ему протянул зомби дворецкого. Нахмурившись, маг проскочил взглядом фельетоны и спортивные новости и уставился на статью о военно-политических событиях. Очерк повествовал о том, что полчища эльфов снова окружили «цитадель зла», как именовали в периодических изданиях его, некроманта, обитель. Опять пришли мысли о наболевшем, словно лавиной сметая сознание, вернулось воспоминание о Ней…
Зомби дворецкого испуганно замахал лапой у него перед носом, опасаясь, что хозяин вновь уйдет в недельный транс. Старый волшебник очнулся, глотнул черной крови паука-шварцреттера из металлического кубка. Затем он переместил свой тяжелый взор на дворецкого, застывшего рядом в позе самоуничижения. Потрясая газетой, колдун злобно проворчал:
— Какое такое супероружие они там мне приготовили, а?
— Осмелюсь доложить, милорд…
— Молчать, твоим мнением, что ли, когда-то интересовался! — маг сочно захрустел сушеным жабьим пометом и продолжил с набитым ртом: — Не успел уйти мыслями в Страну Тескатла, так эти эльфы мне чуть ли не ядерную зиму обещают!
Некромант отбросил газету и налег на паштет из четвертованного грешника, вываренного в кислоте и поданного под соусом марочного вина. Проведя несколько минут в самозабвенном чавканьи, черный маг неожиданно вновь уставился на зомби дворецкого, да так, что мертвяк задрожал от несвойственного его племени ужаса и даже выделил пот, воняющий жженой костью.
— Где Заскорузл, иштыть его налево? — грозно поинтересовался старый некромант. — А? Почему он еще не доложился мне? — почти прокричал колдун зомби дворецкого.
Тот немедленно покинул свой пост у кресла хозяина и похромал со всей возможной скоростью к дверям. Там он и столкнулся с замковым сенешалем. Оба жмурика врезались друг в друга, упали, встали, снова упали, запутавшись в конечностях, при этом страх придавал их движениям не свойственную мертвецам порывистость.
Пожилой колдун, с неподдельным интересом наблюдая за их поползновениями и подергиваниями, тем временем размешивал гоголь-моголь из яйца динозавра и глаза мартышки.
Оба его слуги, наконец, разобрались, где чьи ноги-руки, встали и крадучись приблизились к обедающему хозяину. Сенешаль Заскорузл, высокий и худой неспортивного мертвосложения упырь с красными глазами и синюшного цвета шкурой, покрытой коростами, поклонился, хрустя суставами, и громко проревел:
— Все линии обороны в порядке, гарнизон укрепрайона поднят по тревоге, к столкновению с противником полностью готовы!
Некромант одобрительно кивнул и повелительным жестом руки истребовал планшет со свежими разведданными. Несколько минут старый колдун шелестел листами оперативной сводки, что-то бормоча водил кривым ногтем вдоль линий на топографических картах, морщил лоб, прихлебывая шипящий яд красного дракона из огнеупорной пинты. Затем снова внезапно ушел в транс, да так, что испуганные зомби дворецкого и упырь-сенешаль насилу вывели сознание хозяина в текущую реальность.
— Встретим их в поле! — неожиданно прорычал черный волшебник, вернувшись в собственное тело. Мертвяки испуганно попятились. Пожилой некромант уставился на них и прикрикнул:
— Чего тупите, а? Ты, — палец колдуна указал на зомби дворецкого, — приводишь замок в порядок на случай штурма. А ты, — некромант пнул Заскорузла, — готовишь полевые отряды для встречного боя. Не первый день война, а вы оба все такие же дураки, ничему не учитесь… — и добавил нецензурное слово.
Мертвецы со всей возможной поспешностью бросились исполнять приказы. Старый маг встал из-за стола, отряхнул крошки с рясы и бодрым шагом отправился по прямым коридорам замка к воротам.
Главный вход в крепость был защищен двумя чудовищного вида каменно-металлическими створами толщиной не менее девяти локтей. Рядом с гигантскими вратами высотой в тридцать локтей располагалась маленькая калитка под рост некроманта — в нее-то он и вышел. Плита скользнула на место за его спиной, скрыв любые признаки потайного хода. Пройдя несколько сотен шагов, пожилой колдун остановился и принялся рассматривать выжженные холмы своих владений.
Мощный ветер набросился на мага, безуспешно стремясь сорвать с него одежды, уронить на землю и покатить, болезного, куда-то к черту на рога. Не обращая никакого внимания на суровый свежак, темный колдун отбросил со лба остатки волос и поднял к глазам полевой бинокль.
Высоко над холмами боролась с ветром крылатая лошадь, на спине которой восседал эльфийский разведчик. Небольшой транс снова накрыл некроманта, но он справился с ним самостоятельно. В ярости чародей спустил с привязи заклинание кислотной стрелы. Вонючий сгусток умчался в небо, но пегаса с эльфом на борту так и не достал — слишком велико было расстояние.
Волшебник тьмы отвернулся от унылого пейзажа с летающим конем и окинул взглядом свою крепость. Черные стены вырастали из земного праха на сорок локтей, опираясь на четыре очень странной формы — для лучшего рикошетирования снарядов осадных орудий — угловых башни. Изогнутые крыши прикрывали многоствольные баллисты, спроектированные по технологии знаменитого алфизика Гаусса.
Имелось так же около дюжины башен поменьше, не способных нести тяжелые орудия, но в которых могли приютиться толпы лучников. Над замком высились два строения: жуткого вида громадная махина донжона, похожая на кривую террасированную пирамиду и аккуратный, изящный купол обсерватории с ажурной решеткой радиотелескопа.
Всюду были распиханы атрибуты, должные внушать врагам суеверный ужас и антинаучную ересь. Подобно вязанкам сушек свисали из бойниц ожерелья ухмыляющихся черепов. Телепались ветром флаги с непотребными картинами и высказываниями. Забальзамированные туши гоблинов и прочих тварей болтались на стенах, над замком хором подвывали баньши. А расставленные на видных местах крупные орудия массовых пыток обещали будущим пленным интересные экскурсии. Тусклое марево, укутывающее цитадель рождало сонмы призраков и различных омерзительных мороков.
Кое-где торчали антенны беспроводной эфирной связи. Поблескивали силовые поля, прикрывающие угловые башни, донжон и обсерваторию. Вокруг замка разместились многочисленные ловушки для наземных сил противника: волчьи ямы, капканы, минные поля, рунические триггеры. Небо защищали невидимые эфирные сети, астральные зеркала давали шанс на отражение сверхмощных заклинаний, вроде «Теплового Корпускулярного Соединителя».
Придирчиво рассмотрев черную цитадель в нескольких диапазонах волн, колдун еще раз поглядел на вражеского разведчика, сходил ненадолго в страну галлюцинаций, обшарил взором горизонт и, весьма удовлетворенный грозным великолепием своих укреплений, пошел в крепость пить чай с вареньем из плодов анчара.
После небольшой трапезы волшебник тьмы провел парад с участием гарнизона крепости, войск ближнего, дальнего и астрального прикрытия. Промаршировали и скрылись, разбежавшись по боевым постам отряды скелетов-лучников. Отхромали из холодных подвалов в камеры предбоевого хранения толпы завывающих и подванивающих зомби. Устроили воздушную свистопляску, а потом снова спрятались астральные и эфирные демоны. Парочка баньши исполнила Арию жертвы серийного маньяка, показали великолепную распрыжку кислотные элементали, по-своему выпендрились и прочие существа.
Убедившись, что его силы готовы к отражению натиска эльфийской армии, некромант прогулялся по двору крепости, зашел в обсерваторию черкнуть пару заметок в журнал, совершил еще несколько мелких и не очень дел, после чего последовал в свой кабинет. Здесь он начал приготовления к основной фазе грядущего сражения — магической.
Когда орды мертвяков свяжут боем полки неприятеля, произойдет несколько фланговых наскоков, противники обменяются заготовленными сюрпризами, причем эльфы обязательно используют какой-нибудь неприятный казус, о котором старый маг забыл или не догадался. И вот тут-то, в момент наивысшего напряжения сил на поле боя, настанет время для чародейства.
К выбору магического арсенала пожилой волшебник подошел со всей ответственностью — ему предстояло боевое столкновение сразу с несколькими чародеями. И хотя все эльфийские колдуны, которых он знал, были, как минимум, на круг силы ниже его, а гастролеров можно было не опасаться, черный маг не один час потратил, приводя свои шаблоны в соответствие задачам, открытым дальней разведкой.
Полагаясь в основном на защиту магических силовых полей замка, некромант строил свою тактику на активной обороне, однако на всякий случай поместил в память формулу одного мощного астрального щита. Нахмурив лоб, колдун затолкал в разум несколько легких фраз гальванизации — полноценных зомби свежеподнятые мертвецы не заменят, но могут переломить ход сражения в критический момент. Старый волшебник позволил себе еще несколько исключений, а затем принялся пихать в подсознание заклинания различных методов смертоубийства.
Неслышной поступью проник в крепость вечер, кое-где зомби дворецкого зажег свечи и газовые рожки, мерцающим светом выступили на заколдованных черных камнях астральные письмена и эфирные руны, мертвецы разошлись по казармам, баньши возвращались из паба, тихонько подвывая, и поддерживая друг друга, чтобы не сверзиться с небес на булыжник замковой площади.
Черный маг устало потер глаза и отодвинул книги — голова его гудела от сонма атакующих заклятий. Суровых колдовских приемов пожилой колдун мог выдать столько, сколько все войско неприятеля, но эльфийские волшебники так же имели доступ к заклинаниям массового поражения и всеобщего разрушения — не дети, в конце концов.
Смерти некромант не боялся, но такая перспектива не слишком радовала его, ведь, прервав земной путь своего бренного тела, ему пришлось бы оборотиться личем. А личу, как истинно мертвому колдуну, не доступны многие плотские радости…
Натянув вожжи собственных мыслей, колдун вернул их в более спокойное русло, после чего немедленно отправился спать, чтобы скорее наступило завтра — зловещий азарт переполнял его сердце.
Едва заря несмело принялась перекрашивать небосвод в светлые тона, некромант уже был на ногах. Ободрившись двумя кружками крепкого горячего сургуча и слопав булочку с кураре, колдун покинул замок и отправился в расположение своих войск. Выслушав доклад полевого офицера, он довольно кивнул головой, дескать, все правильно.
Войска некроманта высказывали признаки легкого возбуждения, ожидание предстоящей резни будоражило тягучую субстанцию в жилах мертвецов. Своры зомби рвались в бой — войска эльфов закончили свой марш и теперь целыми толпами появлялись на гребнях близлежащих холмов. Вояки Заскорузла уже успели поймать несколько вражеских лазутчиков и теперь с интересом и остервенением пытали их.
Архимаршал светлого воинства громко выругался: проклятый колдун все сделал не по науке — нет, чтобы отсиживаться за стенами своей твердыни и ждать, пока осаждающие возьмут замок штурмом, а его подвергнут мучительной казни. Напротив, черный маг выдвинул свои медленные, но слабоуязвимые отряды навстречу врагу — теперь без генерального сражения нельзя будет распаковать осадные орудия и приготовить воздушную конницу к налетам на крепость. Так бессовестно мог поступить только истинный слуга зла!
Эльфийские хоругви быстро, но без суеты выстраивались в боевые порядки. Не спавшие всю ночь, после многомильного перехода, ушастые воины готовились к сражению, потому что знали — мертвяки вообще не нуждались во сне и все приготовления к обороне сделали загодя. Многие эльфы жевали наркотическую жвачку, кто-то быстро глотал зелье широких глаз, кто-то курил смесь табака с рубленым листом веселого бессонника.
Некромант довольно потер руки — за долгие годы бессмысленной войны его противники если и поумнели, то самую малость. Даже глупый Заскорузл понимает, насколько устарели эльфийские методы ведения боя. Может быть, хоть сегодня старого волшебника обрадуют какой-нибудь каверзой?
Создавалось впечатление, что все ушастые народности собрались в этот день, чтобы как следует навалять некроманту и его омерзительному воинству. Были здесь эльфы обычные, "домашние" — городские и поселковые, были и "дикие" — лесные, были полевые и луговые, горные и пещерные. Были древние, покрытые шерстью альвы верхом на огромных волках. Были страшные, как жизнь алкоголика цверги и их более симпатичные родственники — горные гномы. Прислали несколько полков изящные спрайты, рядом с ними топтались лесные феи и еще какие-то непонятные существа. И конечно, были тролли — правящая элита всех эльфийских племен — аватаристого вида мускулистые золотоволосые парни, чьи профили регулярно печатали в женских журналах и использовали, как образцы при создании героических скульптурных групп. Кого-то все же не хватало, но черный маг не стал огорчаться по этому поводу.
Где-то за гранью реальности раздался мучительный рев — тут старый некромант усмехнулся — первый астральный демон противника попался в магическую ловушку. Следом не то чтобы послышались, но почувствовались внутренним ухом отголоски начинающейся потусторонней битвы — унылые вопли, яростный клекот, душераздирающий вой, рычание и гулкие удары чем-то тяжелым по чему-то пустому. Колдун сразу потерял  к астральному сражению интерес — оно было не более чем тенью генеральной баталии, грозящей вот-вот развернуться в объективной реальности.
Грозный рокот барабанов прокатился по распадкам и обугленным вершинам холмов, злой ветер подхватил знамена и заставил их с треском развернуть свои яростные полотна. Заныли полковые рожки, блеянье волынок и пронзительный вой горнов указывали войскам их верный путь в ордере сражения — путь к доблестной победе или убогому поражению. Два сводных оркестра — мертвяков и эльфов — породили чудовищную какофонию, которую в итоге перекрыл леденящий кровь вопль скучающей пока на привязи баньши.
Под золотым стягом эльфийский конунг указал рукой в сторону темной крепости. Некромант поднял к глазам бинокль, чтобы лучше рассмотреть группу командного состава противника — и среди троллей увидел Ее во всей красе… Ослепительно белое тело, гордая осанка, стройные ноги, яркая грива золотых волос, развеваемых суровым ветром. Он так и не разглядел цвет Ее волшебных глаз — помешали технические возможности увеличительного прибора…
Военный князь эльфов гордо вышагивал рядом с Ней, по-хозяйски положив руку Ей на спину. Черная зависть принялась душить старого колдуна, не позволив ему провалиться в очередной двухнедельный транс. Когда мутная пелена спала с его взора, вражеский вождь уже быстро скакал в первых рядах конной лавины, грозящей смести позиции мертвяков.
Зарычали мортиры, отозвались басовитым гудением разгонные струны баллист, огромные катапульты подняли в небо гигантские матерящиеся черепа, объятые огнем — оборонительные линии черного мага принялись методично изничтожать солдат противника. Валуны, испещренные зловещими рунами, падая оземь, взрывались, поражая живую силу на большом расстоянии. Кошмарные иззубренные стрелы-копья баллист нанизывали по семеро врагов, имевших глупость двигаться в ряд. Кричащие черепа вызывали среди эльфийских солдат ужас своими воплями, а стойких к страху — поливали жидким огнем.
Первые невидимые мины стали взрываться под копытами коней и лапами волков — останки всадника летели в одну сторону, куски ездового зверя — в другую. Кое-кто из астральных демонов, отвлекшись от боевых действий в своих краях, просовывал лапы в реальность, чтобы схватить неосторожных и пожрать не только их тело, но и самую душу. Эльфы угодили в маленький ад.
Командиры ушастых были заговорены — магические защитные поля отклоняли стрелы и мелкие снаряды, от крупных же, благодаря экстрасенсорному предвидению, они уворачивались заранее. У некроманта отлегло от сердца — он всей душой мечтал перебить всех эльфов до единого, чтобы более не мешали ему проводить свои научные эксперименты, но превыше всего колдун жаждал, чтобы с Ней ничего не случилось в этой кровавой резне.
Пешие ряды эльфов, оставшиеся позади и повыше на склонах холмов, подняли печально известные среди их врагов рельсовые луки — старый маг на всякий случай утроил свое защитное поле, подпитываясь эфирным энергетическим каналом из своей цитадели. Запредельный вой и демонический посвист наполнили воздух, зомби крошечные металлические стрелки прошивали насквозь, иногда отрывая конечность или разбрасывая ошметки мертвой плоти. Смертоносные выстрелы рельсовых луков сбивали орущие в небесах черепа, отклоняли от прицельного курса камни и прочие тяжелые боеприпасы.
Артиллерия крепости так далеко не доставала, поэтому волшебник тьмы дал отмашку баньши. Внезапно появившиеся среди стрелков призраки отчаянно завопили — даже у самых стойких дуболомов кровь застыла в жилах. Множество ушастых рейнджеров моментально умерло от инфаркта. Выжившие лучники — теперь совершенно седые — не выдержали и стали разбегаться, прячась в распадки меж холмами. Некромант тут же представил себе рекламу салона по перманентному осветлению волос и громко расхохотался.
В этот момент эльфийская конница набросилась на мертвяков — пошла страшная сеча, ряды хоругвей смешались так, что со стороны нельзя было отделить друга от врага. Орудия прекратили огонь, чтобы не поразить своих воинов. Рыцари рубили зомби, прямо-таки шинковали их на куски, боевые кони разбивали копытами гнилые черепа и ломали старые кости, волки откусывали конечности и рвали мясо с мертвых тел.
Мертвецы в долгу не оставались — мумии и утопленники стаскивали троллей и гномов с коней, душили их холодными костлявыми пальцами, приземистые трупы гоблинов резали брюхо скакунам и волкам, зомби животных грызли живую плоть врага.
Заскорузл верхом на брыкающемся скелете строптивого коня появлялся тут и там, громким ревом отдавая приказы. Его хозяин сыпал проклятиями, от которых руки супостатов роняли мечи, суставы костенели, глаза слепли, а вражьи головы взрывались, расплескивая мозги.
На фланге свирепые альвы раскрошили целый отряд гулов, недобитые умертвия разбегались кто куда. Кровожадные воины догоняли их и поголовно истребляли. На помощь гулам пришла группа вампиров, но когорта фей, прикрывающая всадников на волках, принялась исторгать души из упырей, оставляя лежать на поле боя лишь пустые мертвые оболочки.
Вампиры, потерпев оказию, остановились, а тут еще на них накинулась отборная сотня одного из младших троллевских вождей. Радостно крича во все горло, ушастые рыцари стали теснить боевые порядки кровососов. Отчаянно кусающиеся упыри бились насмерть, но заговоренная сталь и поминальные слова паладинов косили их одного за другим.
Некромант, внимательно следивший за ходом сражения, провозгласил в рупор знаменитую формулу Кондратия  Паркинсона, — и авангард гордых троллей превратился в стадо что-то бормочущих слюнявых идиотов. Подоспевший сенешаль ввел в бой свежую, только из холодильника, хоругвь висельников, эльфам пришлось отступить для перегруппировки.
Войско мертвых понемногу откатывалось назад, к воротам черной крепости. Таяли отряды, распадались полки, ушастое воинство сражалось все ожесточеннее. Но черный колдун не боялся значительных потерь среди своей пехоты — их можно будет восполнить позже, благо материала для зомби после битвы будет столько, что лишние тела придется выбрасывать.
Мощный всплеск астральных полей привлек внимание пожилого мага — шаманы цвергов вызвали огненный смерч. Гудящий шквал пламени принялся уничтожать все вокруг без разбору. Эльфы бросились наутек, троллевская конница и волчьи всадники унеслись из опасной зоны и сразу обрушились на противника в другом месте. Медленные хромающие зомби горели пачками, волшебный огонь пожирал их, оставляя лишь пепел и прах. Ветер наполнил носоглотки живых невкусными гарью и копотью.
Некромант отреагировал заклинанием, немедленно разложившим на составные элементы загуститель горючей смеси — ужасный напалм превратился в безобидный костер огромной площади и тут же погас. Опешив от такого оборота событий, цверги тут же показали противнику свои спины. Старый волшебник, поддавшись охотничьему азарту, бросил в них несколько молний и поджарил два десятка не успевших увернуться врагов.
Все правое крыло мертвого воинства оторвалось от врага и медленно брело к родным стенам. Заскорузл, сменив сгоревшего скелета коня на новое транспортное средство, отсалютовал хозяину и помчался восстанавливать порядок. Обожженный и оплавленный упырь-сенешаль стал настолько уродливым, что даже выглядел теперь симпатичным с оттенком особого зловещего очарования.
Лучники и артиллеристы черного замка тут же обрушили на эльфов новую лавину метательных снарядов, не позволяя тем подступиться к смешавшимся шеренгам зомби. Вновь сыпались с неба взрывающиеся камни, колбы с кислотой, взвизгивающая шрапнель — словно бог войны, прикрыв глаза, наугад лупил по земле своим молотом, превращая гордых воителей в кровавые ошметки.
В это время тролли с особым ожесточением навалились на левый фланг войска некроманта. Попавшие под удары тяжелых палиц и копыт боевых коней скелеты рассыпались в костяную труху. Точные взмахи мечей разваливали зомби на части, волшебство священников ошпаривало и отгоняло злых духов. Линия баталии задрожала и прогнулась.
С угловой башни замка вылетела и сразу влезла в гущу сражения стая призраков летучих мышей. Их невещественные тела были неуязвимы для холодного оружия, но зубы, напротив, кусали очень даже больно. В ответ эльфийский конунг выдвинул из резерва духов воздуха. Спрайты и сильфы, физически слабые, обладали страшной для призраков магией. Они быстро разметали всех крылатых противников, успокоив навечно души, потревоженные черным колдовством.
Пожилой волшебник вновь приказал спустить с цепи баньши. Опять раздались ужасные крики, но особого урона смертогласые призраки нанести в этот раз не успели. Бабочки-колдуньи, собравшись в огромную магическую фигуру в воздухе, нанесли страшнейший удар при помощи коллективной душевной силы — одна из баньши растеклась по земле пузырящейся лужей протоплазмы, другая улепетывала, куда глядели органы чувств.
Некромант, ничуть не обескураженный, совершил неприличный обряд и выкрикнул непристойную фразу. Воздух слегка потемнел и зашевелился. Феи почувствовали неладное — но было уже поздно. Сильфы испуганно заголосили, и тут воздух посветлел, а затем, буквально через миг, пошел гранулами, как витраж. Еще через пару секунд газа над черной цитаделью не было — воздух полностью кристаллизовался. Гигантский бриллиант, сверкающий на солнце, поплыл в небе. Внутри его все крылатые эльфы, как один, беззвучно погибли, сжатые чудовищным давлением. Почти сразу кристалл раскололся с мелодичным звуком на несколько больших кусков, затем на более мелкие осколки. Дробясь на крошечные пылинки, они медленно оседали над полем боя, растирая в прах все, что в себе заключали, а затем испарялись, снова превращаясь в газ.
Вихрь битвы перемалывал полки, словно исполинская мясорубка. Пошли в ход последние резервы. Друиды лесных эльфов бились против огненных бесов и кислотных перунов. Бронированные рыцари сражались с призраками огров и скелетами мамонтов. Злая магия без разбору калечила своих и чужих.
Ушастые воины продрались сквозь толпы мертвецов и вышли к стенам замка. Волшебник тьмы, ругаясь последними словами, насылал на них порчу и возмездие. Эльфы гибли, но упорно двигались вперед. Сунувшийся к ушастому архимагу эфирный демон был немедленно задушен заклинанием-удавкой. Одинокий верещащий череп, летевший на бреющем полете, был сбит меткой стрелой, пронзившей его глазницу.
Некромант о поражении не думал — непрерывно насылая на противника разрывающие, разжижающие, выворачивающие, курочащие, терзающие, раздирающие, обмораживающие, опаляющие, удушающие и разбивающие заклятия он один держал оборону подобно гвардейскому полку при поддержке артиллерии.
И все же, обрулив замешкавшихся скелетов-телохранителей, группа ухмыляющихся троллей сумела приблизиться к старому магу — тот, кого эльфы объявили своим врагом, был совсем рядом! Некромант почувствовал, как от удара астрального молота разлетелся его магический щит. Тут же кто-то перерезал его канал связи с конденсаторами волшебства в крепости.
Отсчитав в уме полторы секунды, чтобы осознание торжества проникло в умы врагов, волшебник тьмы, громко упоминая имя Мамерта всуе, заставил ожить несколько свежих трупов. Новоиспеченные зомби резво поднялись на ноги, окружив отряд эльфийской элиты.
Мертвяки стащили отчаянно сопротивляющегося тролля-конунга с лошади. Черный маг отвесил магического пинка бросившемуся на него княжескому оруженосцу — тот улетел, кувыркаясь, и наверняка потерял всякий интерес к войне. Уронил свой бубен гномовский шаман и свалился с волка, хватаясь за распоротое горло. Командир хоругви самоубийц шлепал руками по грязи, пытаясь отыскать оторванную голову.
Эльфийский архимаг пришпорил коня и выскочил из толпы окружающих его мертвецов. Воздев руки к небу, ушастый волшебник выкрикивал какие-то странные бессвязные словосочетания — некромант с ужасом узнал по его пассам старинную формулу Enola Gay, заклинания, принцип действия и смысл названия которого потерялись в седой древности, остались лишь смутные указания на его чудовищную разрушительную силу.
Подсознание колдуна не дремало и, ранее, чем он сам осознал сработавший рефлекс, выдало одно из самых сильных заклятий, которые старый маг усиленно запоминал весь вчерашний вечер. Над полем боя прозвучал Зариновый Закат Мира, запахло весной и цветущими яблонями, эльфийский волшебник захлебнулся слюной и упал с дергающегося коня, так и не закончив свое колдовство.
Рядом с ним полег скрючившийся Заскорузл, который спешил на помощь к хозяину. Ядовитый моросящий туман выплеснул свой смертоносный заряд. Великая жница торжественно вступила на выжженные холмы и махнула привычным инструментом — ушли из жизни феи и альвы, гномы и тролли, неприятным и отвратительным образом погибли почти все действующие лица, не сумев принять даже надлежащие позы. Кроме живых зацепило и многих мертвецов, испортив тела до невозможности дальнейшего использования. Невидимая погибель рассеялась так же быстро, как появилась, — лишь только исчезли магические связи молекул отравляющего вещества.
Остатки эльфийских войск — главным образом разведчики на летающих конях — удалялись восвояси. Из черной крепости вновь выдвигались отряды мертвяков, успевшие укрыться за ее стенами. Зомби дворецкого указывал, какие тела подбирать для будущего оживления, а какие стаскивать в кучу для аннигиляции. Где-то в соседнем пространстве гулко вздохнул астральный демон.
Некромант молча глядел на деянье своих рук и разума — Ее труп, застывший в последнем припадке судорог. Плотная белая кожа посерела от пота, золотая грива испачкалась и свалялась, поджатые ноги измазаны в органических продуктах, издающих отвратительные миазмы, потускневшие глаза без зрачков никогда уже не выдадут свой цвет.
Транс отказывался забирать душу волшебника тьмы, успокоение не приходило — этот великолепный экземпляр мог быть гордостью его коллекции. Мертвой коллекции, в которой до сих пор нет ни единого живого существа — только оживленные его магией. Сегодня счастье было так близко, но злая судьба вновь настигла его. Проклятие черного мага, вставшего на путь некромантии.
Как же надоели костяные кони — ни одно седло не спасает! Пожилой колдун вздохнул, сплюнул на землю и махнул рукой приблизившимся скелетам рабочих — те как могли аккуратно приподняли тушу породистой эльфийской кобылы и потащили ее в цитадель.

Cyberick, Западная башня Горменгхаста, Апрель 2009